Рассуждения 90-х – «наш мюзикл жанр или не наш?» – сегодня и вспомнить смешно. Время расставило все по своим местам, и мем «во-первых, это красиво» уже давно стал определяющим: всякий театр, берущийся за постановку мюзикла, не жалеет сил и финансов на создание декораций и привлечение звезд. Жанр прекрасно прижился на российской сцене и по количеству ежегодных премьер не уступает иным странам мира. Петербург, поначалу привечавший лишь гастролировавший столичные мюзиклы, давно уже стал законодателем мод, и в большой степени «повинен» в этом Санкт-Петербургский театр музыкальной комедии. Здесь, на Итальянской, на излете первого десятилетия XXI века начали воспитывать профессионального зрителя мюзикла, совмещающего в себе качества подлинного ценителя и преданного, по-петербургски воспитанного фаната. Здесь внезапно возникли «Чикаго» и «Целуй меня, Кэт!». Здесь зажег звезду Ивана Ожогина знаковый «Бал вампиров», и поразил воображение детворы наполненный чудесами «Аладдин» с Джином-Дмитрием Лысенковым. На этой сцене завоевал премию «Золотая Маска» мюзикл «Чаплин» с дивным Евгением Зайцевым в главной роли, очаровала публику «Голливудская дива» и исполнившая роль примадонны прекрасная Лика Рулла, заворожили молодых зрителей «Джекилл & Хайд» и «Граф Монте-Кристо» с Кириллом Гордеевым. А еще были «Канкан», «Девчонка на миллион», «Мисс Сайгон»… Теперь же в режиссуре Юрия Александрова тут родился «Петр I», конечно же, приуроченный к юбилею царя-реформатора. Вероятно, многие опасались этой «датской» задумки театра, да и судьба мюзикла, музыка к которому была заказана самому Фрэнку Уайлдхорну, некоторое время была неопределенной. Но состоявшаяся-таки в начале декабря премьера неожиданно стала явлением, доказавшим, что отечественная история неистощима на сюжеты, а биография Петра Великого и в жанре мюзикла интересна, зрелищна и монументально-привлекательна. Особенно в звездном исполнении. Особенно в Петербурге, обязанном Петру своим рождением.

На премьере в роли Петра зрители увидели Ивана Ожогина, который (как и подобает опытному лоцману) удивительно точно провел своего героя от юности до зрелых лет, от имперских мечтаний до безумия (одна из самых сильных сцен мюзикла). Невероятно интересен и силен дуэт Ожогина и Анастасии Вишневской-Екатерины. Стать и красота актрисы (особенно в императорском наряде), уроженки Красноярского края, несомненно приковывают внимание зрителей, а ее мощное сопрано удивительно созвучно ожогинскому тембру.

Петра в детстве, образ, ставший в спектакле скорее символом, чем действующим лицом, сыграл и озвучил юный голосистый и весьма раскованный артист Александр Дьяконов-Дьяченков (подростковый состав артистов «Петра» – это вообще отдельный повод для восхищения).

Изумительная Агата Вавилова-Софья покоряет напором отрицательной энергетики своей героини: напряжение зрительного зала явно возрастает во время сцен заговора «атаманши» Софьи со стрельцами, а также в дуэте брата и сестры, Петра и Софьи, противостоящих друг другу в борьбе за власть. Тут «Петр I» явно наследует «Балу вампиров»: с музыкальной стороны зло в новом мюзикле невероятно энергично и безупречно в исполнении. Неуемный старец Досифей-Дмитрий Ермак, противник петровских реформ, будь он соло, или в составе дуэта с Евдокией или трио с ней же и царевичем Алексеем (Ярослав Баярунас), неотразим как вокально, так и артистически.

В роли Евдокии Лопухиной, первой жены царя, вошедшей в стан его врагов, на премьере была Мария Плужникова. Ей удалось показать сложную трансформацию царицы от легкомысленной юной наседки до женщины, живущей желанием мести, а затем – страдающей матери. Мария Лагацкая-Зимина, которой довелось стать в мюзикле матерью Петра, царицей Натальей, в полной мере реализовала в «дум-ди-да-дум» колыбельной («Усни сынок, Господь за нас…») свое красивое меццо-сопрано и профессионализм «народницы».

Образ «сорви головы» Алексашки Меньшикова органично нарисовал Александр Леногов: фаворит получился верным смельчаком, «легким» человеком, раз и навсегда, безоговорочно отдавшим свою жизнь царю и другу.

Сценограф спектакля Вячеслав Окунев создал универсальную визуальную схему оформления спектакля, основанную на сочетании нескольких подвижных вертикалей и горизонталей. Они могут формировать трехпросветные интерьеры храмов и палат, тюрем и подземелий, а могут раздвигаться, раскрывая перед зрительным залом панорамы болотистых берегов, полей Полтавы (зрелищно картина «Полтава», как и другие картины, буквально покоряет зал не без помощи художника по свету Дениса Солнцева) или невских лесных топей. Условный петровский флот представлен на сцене всего лишь… носовой частью одного единственного корабля. Но он здесь не реалия, а тоже символ движения вперед, устремления к неведомым и желанным берегам и целям.

Спектакль динамичен: картины и музыкальные номера, длящиеся не более пяти минут, стремительно сменяют друг друга. Этот бешеный темп (при трехчасовой длительности мюзикла!), вероятно, дорого дается артистам и маэстро Алексею Нефедову, руководящему оркестром. Но замедлись где-то действие хоть на четверть минуты и, кажется, магическая власть зрительного и звукового потока, идущего со сцены, может безвозвратно нарушиться, сломать целостность спектакля... Все рассчитано верно: на финальном номере, посвященном Петербургу, в зале смахивают слезы и встают. Так что «датские» опасения оказались напрасны: патриотизм и любовь к собственной истории не требуют искусственного возбуждения. Они есть в каждом, и их запросто пробуждает искусство.